А. Макарычев
Нижний Новгород

РЕГИОНАЛИЗМ ЭПОХИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ. ТРИ ВЫЗОВА ДЛЯ РОССИИ

    Изучение тех последствий, к которым приводит глобализация на субнациональном уровне, стало в последние годы одним из ведущих направлений в сравнительном политическом анализе. Процессы глобализации и регионализации при этом принято рассматривать как, во-первых, взаимно сопряженные и, во-вторых, политически мотивированные (Entering the 21st Century. World Development Report 1999/2000, 22nd edition. The International Bank for Reconstruction & Development / The World Bank. Oxford University Press, Inc. 1999. P. 1-11). Взаимная обусловленность этих процессов привела к появлению неологизма "глобализация", указывающего на то обстоятельство, что решения, затрагивающие режим функционирования ведущих политических и экономических факторов, все в меньшей степени связаны с государственным регулированием, и все в большей - с теми силами, которые находятся на субнациональном и наднациональном уровнях (Christiansen T., Joenniemi P. and Lindstrom B. Nationality and Regionality: Constituents of Political Space Around the Baltic Rim. In Neo-Nationalism or Regionality. The Restructuring of Political Space Around the Baltic Rim. Edited by Pertti Joenniemi. Copenhagen Peace Research Institute. 1997. P. 17).
    Процессы глобализации, с которыми столкнулась Россия, являются для нее хорошей, хотя и нелегкой школой взаимозависимости. Одновременно страны Запада в очередной раз учатся понимать реакцию России на вызовы современности.
    Сейчас мало кто за рубежом питает иллюзии в отношении возможностей внешнего влияния на внутрироссийские процессы, в том числе и касающиеся всего комплекса вопросов региональной политики. Страны Запада готовы смириться с отсутствием в их политическом и экономическом арсеналах инструментов прямого воздействия на Россию и потому скептически рассматривают возможность вкладывания больших сумм в те или иные регионы (незаинтересованность западных инвесторов в Калининградской области, несмотря на ее исключительное расположение, более чем характерна). Более того, исходя из интересов безопасности, Запад готов признать, что сохранение единой России предпочтительнее ее дезинтеграции. Именно поэтому критика федеративного устройства России из-за рубежа на протяжении последних лет была не менее жесткой, чем внутри страны. В этом смысле реформы В. Путина легли на достаточно подготовленную почву и поэтому были встречены за рубежом с достаточным пониманием. Ведь сами зарубежные специалисты писали, что "если власть не будет сконцентрирована, то Россия превратится в государство-неудачника" (Graham T. E. The Prospects of Russian Disintegration is Low // European Security. Vol. 8. Summer 1999. No. 2. P. 12). Это из уст официальных лиц ЕС можно было услышать, что "авторитарные региональные боссы, ведущие гангстерские войны с другими местными начальниками, не являются демократами. Наоборот, они представляют серьезную угрозу демократии. При некоторых обстоятельствах попытки центрального правительства вернуть себе часть из утерянных полномочий могут привести к большей демократии" (Nyberg R. Russia and Europe // Ibid. P. 20).
    При этом вовлечение российских регионов в международные связи можно рассматривать как вариант замены несостоявшейся интеграции России в западные экономические и военно-политические структуры. Избрание президентом В. Путина и частое обсуждение его авторитарных наклонностей стало для Запада, похоже, поводом для того, чтобы еще в большей степени отойти от участия в решении проблем России. В ближайшее время Россия рискует наткнуться на "стену молчания" в Европе, если не возьмет инициативу на себя. В условиях, когда НАТО, ЕС, ПАСЕ и некоторые другие институты все в большей степени становятся внешними факторами для России, международное сотрудничество регионов приобретает особый смысл как один из каналов постоянной и не подверженной геополитической конъюнктуре коммуникации провинциальной России с Западом.
    Проблема при этом состоит в том, что региональные элиты России пока не готовы к всемерному подключению к процессам глобализации. И мешает им в этом не только федеральный центр, но и собственная неспособность использовать имеющиеся региональные ресурсы. Представления о российских регионах как о полнокровных участниках международных отношений пока во многом метафоричны и упрощают реальное положение дел.
    Клубок отношений, вытекающих из участия регионов в международных процессах, вполне может характеризоваться термином "геополиномика" (Pitzl J. Political Geography in an Era of Global Uncertainty // International Studies Notes. V. 22. No. 1. Winter 1997. P. 2), отображающим тесное переплетение геополитических и геоэкономических детерминант эпохи глобализации. Это переплетение чревато многими рисками: ситуации, при которых Россия проигрывает геополитически (не будучи в состоянии затормозить расширение НАТО), а регион - геоэкономически (как это имеет место в случае с Калининградом, теряющим свою конкурентоспособность по сравнению с соседними балтийскими портами), приводит к кризису как центра, так и субъекта федерации.
    Задача данного доклада состоит в том, чтобы попытаться осмыслить процессы глобализации с точки зрения внутреннего федеративного устройства России и показать их влияние на субфедеральном уровне. При этом мы выделяем три ключевых "вызова", с которыми региональная Россия сталкивается в процессе дальнейшей интеграции в международную систему отношений. Первый из них состоит в том, что страны Запада, будучи "локомотивами глобализации", все еще не определились в своей стратегии (или стратегиях) по отношению к российским регионам. Второй вызов видится нам в том, что стратификация российского политического пространства привела к появлению нескольких различных точек зрения на перспективы международной интеграции России. Наконец, в-третьих, на горизонтальном уровне, т. е. между самими регионами, существуют различные интересы в области международного сотрудничества и разные стратегии их достижения.

© Макарычев А., 2000