American Fall, 1997
Sergei Potolov. PhD, Head of the research group, Institute of History, Russian
Academy of Scinces
Обычно во время своих зарубежных
командировок я не веду дневниковых записей, их
заменяют любительские фотографии и слайды, а с
недавнего времени видеосъемки. Но, просматривая
свои американские видеозаписи, я снова
возвращаюсь к памятной для меня осени 1997 г.
Тогда я приехал в США по месячному
гранту Института перспективных российских
исследований имени Джорджа Кеннана в Вашингтоне,
чтобы поработать в Библиотеке Конгресса США с
новейшей литературой и другими источниками по
истории общественного движения в России на
рубеже XIX--XX вв. Мне хотелось также поработать с
русскими документами в Бахметьевском архиве
Колумбийского университета в Нью-Йорке и в
Гуверовском архиве Стэнфордского
(Калифорнийского) университета. И, заручившись
приглашениями коллег из этих университетов, я
спланировал свою американскую поездку таким
образом, чтобы у меня было еще три недели до и
после Вашингтона, благо, как мне любезно
объяснили в Московском представительстве
Института Кеннана, в дополнение к официальной
месячной визе, я имел льготный месяц для
пребывания в США.
Итак, после 9-часового беспосадочного
перелета на комфортабельном Боинге Аэрофлота я в
начале октября впервые ступил в Нью-Йорке на
американскую землю. Остановился я у своих друзей,
бывших ленинградцев. Они уже около пяти лет как
обосновались в Нью-Йорке, приехав сюда вслед за
сыном-инженером, который работал и жил в
Нью-Джерси. Обитали мои гостеприимные хозяева в
Бруклине, в районе, где живут много выходцев из
бывшего Советского Союза, и в первый же вечер мы
втроем совершили прогулку по знаменитому
Брайтон-Бич. Здесь русская речь, вывески и
реклама на русском языке живо напомнили мне
родную Одессу, где я родился и окончил
университет.
В Нью-Йорке я был всего четыре дня,
поэтому в Бахметьевском архиве успел только
просмотреть описи и наметить для себя фонды и
дела, с которые собирался поработать на обратном
пути, перед отлетом в Петербург. В эти же дни я
встречался со старыми друзьями и коллегами:
профессорами Колумбийского университета
Ричардом Уортманом и Леопольдом Хаймсоном. С
последним я провел приятный вечер в его
квартирев дружеском общении с ним и его
очаровательной супругой Наташей. Я показал ему
корректуру большого (40 п.л.) тома материалов
Международного коллоквиума, состоявшегося у нас
в Петербурге в июне 1995 г., где был опубликован
очерк к 70-летию этого выдающегося американского
историка, большого друга нашей страны,
организатора и участника многих совместных
международных встреч и научных проектов.
Во время однодневной автобусной
экскурсии по Нью-Йорку я осмотрел главные его
достопримечательности и посетил штаб-квартиры
ООН. Удалось также прогуляться по Манхэттену и
побывать на богослужении в соборе св. Патрика. С
этим вечером у меня связано забавное
происшествие. Пройдясь пешком по 5-й авеню до
Центрального парка, я вышел через него к
Метрополитен-музею. Было уже около 6 часов вечера,
и я должен был возвращаться домой. Но тут
обнаружилось, что Музей, который обычно
закрывается для посетителей в 19 часов, в этот
день был открыт до 21 часа. И, конечно же, грех было
этим не воспользоваться. Обратная дорога в
Бруклин на метро заняла больше часа, и я вернулся
домой уже около 11 часов вечера, застав там
большой переполох. Меня ожидали к 8 часам, и после
10 начали активно искать. Обнаружив в моей
записной книжке телефон Л. Хаймсона, мои
встревоженные хозяева стали звонить ему, тот, в
свою очередь,в полицию. Слава Богу, полиция не
бросилась сразу меня искать, а вскоре я объявился
сам. Когда в следующий вечер, после посещения
Бахметьевского архива я был в гостях у Хаймсонов,
меня там всячески вышучивали, но обратно
отправили на такси.
Время в Нью-Йорке пролетело быстро, и
вскоре я погрузился в автобус и выехал в
Вашингтон. Здесь, в Институте Кеннана, меня уже
ждали, я получил ключи от дома, где мне предстояло
прожить месяц. Дом располагался в тихом, зеленом
районе South West, совсем недалеко от Института и,
главное, в получасе ходьбы от Библиотеки
Конгрессаосновного места моих занятий. Так что я
обычно ходил по Вашингтону пешком, лишь изредка
пользуясь метро. Хозяйка дома (вернее секции
небольшого коттеджа в трех уровнях), оказалась
бывшей ленинградкой, сотрудницей Эрмитажа,
эмигрировавшей в США еще в начале 1970-х гг. Она
много лет проработала в Государственном
департаменте, но, выйдя на пенсию, купила
небольшую квартиру в Нью-Йорке, где жила с семьей
и ее взрослая дочь-художница. Так что, через
несколько дней я остался один в ее доме и так
прожил почти до конца своего пребывания (только
перед отъездом здесь поселилась сотрудница
одного из экономических институтов Туркмении,
приехавшая в США по гранту фонда Фулбрайта). У
меня была большая комната на верхнем этаже с
окнами в дворовый садик и все необходимое для
жизни. Я, сам себе готовил пищу на кухне, благо
неподалеку был огромный универсам, а если
спуститься к расположенной совсем рядом рыбной
гавани, можно было запастись свежей рыбой и
другими дарами моря. Вечерами я смотрел по
телевидению новостные программы, т. к. в
остальном преобладали всякие шоу, которые быстро
надоедали. Самым большим домашним развлечением
стало кормление по утрам белок, которых в нашем
дворике обитало больше десятка и которые были
совсем ручные и охотно брали пищу с рук. Обычно,
покупая продукты, я запасался арахисом, и по
утрам на крыльце, выходящем во двор, скармливал
его белкам. Было забавно смотреть, как ловко они
грызут орехи, сплевывая арахисовую скорлупу.
Иногда я брал пакетик с арахисом с собой, чтобы по
дороге в Библиотеку покормить белок в скверике
около Капитолия.
В Институте мне как месячному
стипендиату не полагался отдельный офис, но я
активно пользовался библиотекой, откуда брал на
дом книги и журналы,делал ксерокопии. В свою
очередь, я передал институтской библиотеке
несколько наших последних изданий (стараюсь это
делать и по сей день). Ко всем моим пожеланиям
всегда относились с большим вниманием, за что я
благодарен директору Института Блэру Рублу, а
также сотрудникам Нэнси Попсон, Джоди Коэн, Атику
Сарвари. Было очень интересно общаться с
молодыми коллегами из Москвы, Волгограда, Грузии,
Украины, в том числе и из моего родного Одесского
университета, которые уже проработали здесь
несколько месяцев и могли поделиться своим
опытом. Они же помогали мне осваивать
электронную почту.
Но основное время я провел в
Библиотеке Конгресса, крупнейшем в мире книжном
собрании. Здесь, в круглом центральном зале
мемориального здания Томаса Джефферсона (Jefferson
Building), богатого своим внутренним декором, у меня
было постоянное место, где обычно лежали 10-15 книг
и справочников. За мной также была закреплена
личная полка в книгохранилище, где находилось до
полусотни необходимых изданий, которые я
периодически обновлял.
Здесь же я писал тексты своих работ,
активно пользуясь прекрасно организованным
информационно-справочным аппаратом, каталогами
(особенно старым, карточным по русской тематике).
Помогали нередко библиографы Европейского
отдела, выдавая подробные тематические
распечатки.
В рукописном отделе Библиотеки я
просмотрел переписку Е.К. Брешко-Брешковской
(бабушки эсеровской партии) с A.S. Blackwell за
1904--1934в фамильном архиве ее семьи. Комплектованию
главной библиотеки США можно только
позавидовать. Приведу живой пример. Я привез для
библиотеки несколько самых последних наших
изданий, включая вышедшую тиражом 300 экз.
небольшую книжечку, подготовленную к 100-летию
моего научного руководителя профессора
М.П. Вяткина. Каково же было мое изумление,
когда оказалось, что эта книжка была уже заказана
библиотекой. Этот факт я отметил при встрече с
профессором Джеймсом Биллингтоном, директором
Библиотеки Конгресса, крупнейшим американским
историком России, с которым я имел обстоятельную
беседу о современных процессах в российском
обществе, судьбах русской интеллигенции.
Профессор, давний друг России, тепло вспоминал
свои поездки в Питер и встречи с сотрудниками
нашего Института, официальные и дружескиев
шашлычной.
В немногое свободное время я старался
как можно ближе познакомиться с американской
столицей. В самом начале моего пребывания в
Вашингтоне в этом мне помогла вечерняя
автомобильная прогулка с моей домохозяйкой. Мы
проехали его по основным магистралям и даже
выбрались в соседний штат Вирджинию, в
Александрию, где находится загородный дом
первого американского президента Джорджа
Вашингтона.
Прекрасная панорама Вашингтона
открывается со смотровой площадки
карандашаобелиска Дж. Вашингтона. Город строился
с самого начала как столица государства по
четкому плану, основные строения хорошо
просматриваются издалека. Высотных зданий в
Вашингтоне не встретишь нельзя было строить выше
Капитолия. Да и количеством населения город
похвастаться не можетздесь проживают около 600
тыс. американцев, преобладающую часть которых
составляют государственные служащие. По утрам,
по дороге в офисы они заполняют своими машинами
все улицы города.
Мимо величественного здания
Капитолия, где размещается Конгресс США, я
проходил практически каждый деньпо дороге в
Библиотеку Конгресса, расположенную совсем
рядом. С экскурсией можно осмотреть здание
Конгресса и Белый дом, резиденцию президентов
США. Мне удалось побывать на заседании одной из
сенатских комиссий, наблюдать за прениями с
балкона зала заседаний.
В выходные дни я много гулял по улицам
Вашингтона, посетил Мемориалы великих
американских президентов Линкольна, Джефферсона
и Ф.Д. Рузвельта, а также театр Форда, где был
убит Линкольн. Сильное впечатление производит
Мемориал жертвам Вьетнамской войны, где на
черной гранитной стене высечены имена всех 58.132
американских солдат и офицеров, погибших и
пропавших без вести во Вьетнаме. В столице вообще
много различных мемориальных сооружений,
посвященных борьбе за независимость,
гражданской войне и другим выдающиеся моментам
истории великой страны.
Отдельно хотелось бы сказать об
Арлингтонском военном кладбище, раскинувшемся
на другой стороне реки Потомак, уже в штате
Вирджиния. Сюда я пришел 11 ноября, когда страна
отмечала день ветерана (в СШАэто нерабочий день).
Было трогательно наблюдать многочисленные
встречи убеленных сединами, украшенных боевыми
наградами ветеранов, черных и белых. Некоторых из
них привезли в инвалидных колясках. Они
поминавших своих погибших товарищей во время
церемонии возложения венков к могиле
неизвестного солдата. Здесь же покоится прах
братьев Джона и Роберта Кеннеди. Посетил я и
мемориал генерала Р. Ли, расположенный в его
доме и поместье.
Большинство музеев Вашингтона входят
в комплекс Смитсоновского Института. Это и
громадный Институт авиации и космонавтики, и
Исторический музей, и портретная галерея и
другие, более скромные, но не менее интересные
экспозиции. И конечно -- замечательную
Художественную галерею с бесценными собраниями
полотен великих художников прошлого,
современным искусством. Кстати, здесь можно
увидеть немало полотен из нашего Эрмитажа,
купленных в 1920-1930-е годы.
Во время своего пребывания в
Вашингтоне я постоянно сталкивался с простыми
американцами и всегда ощущал их приветливость,
уважительное отношение. Я жил в районе, где
преобладали афро-американцы (в Вашингтоне они
вообще составляют большинство населения), но
судя по внешности и одежде,принадлежащих к
среднему классу. Встречаясь по утрам, мы
приветствовали друг друга неизменным Morning! и
традиционными улыбками.
Позади осталась посадка и
кратковременная стоянка в Сент-Луисе, где сверху
были видны хорошо марк-твеновские места, слияние
Миссури и Миссисипи, сказочно красивые
заснеженные Скалистые горы, и вот уже аэропорт
Сан-Франциско, расположенный прямо на берегу
морского залива. Я вижу знакомую статную фигуру
встречающего меня профессора Реджи Зельника из
Калифорнийского университета в Беркли, одного из
самых известных университетов США.
Реджи забрал меня к себе, и я провел два
дня в дружеском общении с ним и его женой.
Профессор Р. Зельник -- сын эмигранта из
Польши, в настоящее время -- один из ведущих
специалистов по русской истории, автор
капитальных работ по истории русской
интеллигенции и рабочего движения. Долгие годы
он возглавлял исторический факультет
Университета, который он мне гостеприимно
показал, как и весь Университет. Мы вместе
готовили уже упоминавшийся коллоквиум по
истории интеллигенции и рабочих России в
XIX --начале XX в., где он выступил с одним из
главных докладов. У Зельника много учеников и
аспирантов, и по его просьбе я провел один из
вечеров в их кругу, обсуждая проблемы истории
России XIX--XX вв. и консультируя их перед
поездкой в Россию для работы в архивах.
На третий день Р. Зельник отправился
в Сиэтл на ежегодный съезд славистов, куда обычно
собираются крупнейшие американские специалисты
по русской истории и зарубежные гости. Я же
предпочел оставшуюся неделю провести в
расположенном недалеко от Беркли Стэнфорде, в
Гуверовском архиве и Библиотеке, и перебрался
туда на машине одного из аспирантов. Основное
население города составляют преподаватели,
сотрудники, студенты одного из самых престижных
и крупных частных университетов --
Стэнфордского.
В знаменитом Гуверовском Институте
войны, революции и мира находится уникальный
фонд заграничной агентуры Департамента полиции,
полностью вывезенный в начале 1920-х гг. из
посольства России в Париже, а также многие личные
фонды и коллекции русских эмигрантов, в
частности -- колоссальный фонд известного
историка революционного движения
Б.И.Николаевского. За неделю, при дружеском
содействии работников архива и читального зала,
мне удалось сделать многочисленные выписки и
отксерокопировать более 200 листов документов,
многие из которых уже использованы в
опубликованных статьях.
10 дней в Калифорнии, заполненные
работой и встречами, пролетели быстро, и вот уже
снова Нью-Йорк, Бахметьевский архив при
Колумбийском Университете. В этом, одном из
крупнейших хранилищ ценнейших документов
русской истории, я просмотрел дела из 14 личных
фондов (С.Ю. Витте, С.Е. Крыжановского,
В.Л. Бурцева и др.), сделав необходимые выписки
и ксерокопии.
К концу поездки я уже порядком выдохся
и уже ждал возвращения домой. После почти
двухмесячной поездки я вернулся в родной
Санкт-Петербург обогащенный новыми знаниями,
встречами с коллегами и простыми американцами,
сердечными, дружелюбными, трудолюбивыми.
Низкий поклон Институту Кеннана, его
руководству и сотрудникам в Вашингтоне и Москве,
коллегам из Колумбийского, Калифорнийских
университетов в Беркли и Стэнфорде, всем, кто
помогал мне в этой поездке. Международное
сотрудничество, взаимополезное и
результативное, продолжается, осуществляются
новые совместные проекты, и пусть так будет и
впредь!